Давай, Герыч, мочи! – сказал Санёк и тут же «хлопнул» рюмку «огненной» Герыч, откашлявшись, стал перебирать струны потрёпанной гитары. Поначалу он просто мычал себе под нос что-то неясное, а потом:

- Пой же, пой на проклятой гитаре,
Мой последний, единственный друг.
Захлебнуться бы в этом угаре,
Пальцы пляшут твои в полукруг - в это время Марго придвинулась к Сане и как бы случайно положила свою руку на тяжёлую, мозолистую руку сурового верзилы.

- Я не знал, что любовь - зараза
Я не знал, что любовь - чума.
Подошла и прищуренным глазом
Хулигана свела с ума.- Санёк тяжело вздохнул и замотал головой.

-Так чего ж мне ее ревновать,
Так чего ж мне болеть такому?
Наша жизнь - простыня да кровать,
Наша жизнь - поцелуй да в омут.- Теперь верзила стал тихонько подпевать другу, перемежая бурчанье низкого, громогласного голоса всхлипами и вздохами.

-Пой же, пой в роковом размахе,
Этих рук роковая беда
Только знай, пошли они на х...
Не умру я, мой друг, никогда.- Тут уже мужчина не выдержал и на весь кабак, громко и так самозабвенно заревел, вторя голосу музыканта, чётко пропевая слоги, грозно рыча любимый звук «РРРРРРРР».

Санёк грубо отнял свою руку от руки Марго, та невольно отскочила подальше. На последних аккорда, громила, в порыве чувств, со всей своей нечеловеческой силы ударил кулаком по грязному, засаленному дубовому столу. Люди, за соседними столиками аж подпрыгнули от неожиданности. Докончив играть, Герыч взял графин и налил себе ещё водки. Залпом выпил её, закусив при этом солёным огурцом.

- Даааааа, давно я не брал в руки гитары, давно так не пел…. Ты ведь знаешь, после того. Как …Эта сбежала со своим пианистиком я поклялся не играть….

- Да ладно те, Герыч, это было давно, пора забыть тебе твою кралю, она-то небось, нагуляла этому лошку ватагу маленьких заморышей, да и забыла про тебя совсем.

- Да зуб даю, гуляет от него направо и налево, уж я –то знаю нрав этой сучки, она ж мне всю жизнь испоганила, шалава,- тут уж нервы Герыча не выдержали и он со всей злости на давно потерянную, но всё ещё любимую женщину, швырнул стакан в сторону стены. Стакан, словно пуля, просвистел над ухом сидевшего за крайним столиком  нищего интеллигента, ударился о стену и разлетелся сотнями тысяч осколков… Нет это разбился не стеклянный стакан, это разбилось сердце худощавого и обросшего, уже не молодого мужчины. Хозяин за стойкой, проорал: «Эй, господа хорошие, петь вы пойте, пейте и ешьте сколько влезет, но дебоширить в моём кабачке я не позволю!»

- Послушай ты, Пузо с усами, сиди за своей грязной стойкой да лови тараканов, а к нам не лезь, без тебя тошно! – проревел грозно Санёк. Халдей осёкся и как-то притих:

- Как прикажете, только…

- Что?!

- Только, умоляю вас, посуду не бейте, за неё деньги плочены.

- Тык ты думаешь, мы не расплатимся?! Думаешь, мы не имеем ни шиша?! Так я тебе сейчас покажу, сколько у нас денег!!!- с этими словами мужчина, больше похожий на мифологического Геркулеса, резко встал, попутно перевернув столик, и направился к стойке. Герыч при этом, даже не подумал подняться со скамьи, а Марго просто побоялась встревать, поэтому стояла неподвижно, лишь внимательно наблюдая за процессом.

Видя, что на него неизбежно надвигается целая гора, халдей, сжался, задрожал, аж присел немного и залепетал:

-Г-г-г-осподин  Х-х-хороший, я же не в укор, я же не в обиду, я так… Виноват…Простите… Го-осподин, умоляю, не надо меня бить…Н-ньэнадо..

- А кто сказал, что я тебя бить буду!- с этими словами громила зловеще усмехнулся и  полез к себе в карман, достав от туда целый кулак ценных бумажек, свободной рукой он схватил толстяка за шкирку и стал насильно запихивать деньги прямо в рот несчастному. Толстяк, давился, выплёвывал купюры, но Санёк даже не думал отпускать беднягу,  эта здоровенная детина выкинула халдея из-за стойки прямо на середину небольшой залы. Прямо на истоптанный, оплеванный пол.

- Чего разлёгся? Вставай, гнида, щас я тебе покажу, что здесь «стоит», а что бесплатно!- пнул хозяина ногой, тот кряхтя и плача поднялся на ноги.

-Получи!- Санёк, ударил хозяина кабака кулаком в живот. От сильного удара толстяк снова свалился на пол.

-Ну, что опять? Ты хоть удар держи, колобок в жилете. Подымайся, кому говорю!- «колобок» поднялся с пола.

-А вот и вторая порция!- со странным звуком, похожим на «’гык», гаркнул верзила и ударил ещё раз. «Колобок» вновь упал.

-Опять чебурекнулся! – сказал Санёк.- Нет, ну вы на него поглядите, шут гороховый! Ты прям как Ванька-встанька, никак вновь встанешь?- уже не во гневе, а с некоторой усмешкой произнёс детина.

-Г—г-господин хороший, - захлёбываясь собственной кровь и воздухом взмолился хозяин кабака,- может не надо больше? Я уже всё понял, делайте что хотите, только. Пожалуйста, не бейте меня больше, – глаза халдея были наполнены слезами, губы и руки дрожали мелкой дрожью, из рассечённой губы текла кровь. Но громила уже занёс кулак над головой бедолаги… Вдруг….

-Оставь его, разве не видишь? Он боится тебя, как огня.

В туже секунду не одна пара любопытных глаз устремилась в сторону входа в кабак. В дверях стояла молодая эффектная брюнетка. Кожа её была смугла, глаза чёрные, как смоль, и такие же волосы, длинные распущенные, белоснежные ровные зубки и алые пухлые, такие сладкие и манящие губки, точеная  гибкая фигура и аппетитные кругленькие грудки, которые  столь соблазнительно выглядывали из глубокого декольте. В ней, несомненно, текла горячая  цыганская кровь. От этой красавицы исходила удивительная аура, странным образом в ней сочетались порочная красота тела и абсолютно чистый и невинный взгляд. Она соблазняла и одновременно  казалась такой божественно чистой, что и коснуться её уже было преступленьем.

Герыч в пол-оборота промолвил верзиле:

- Сань отпусти, и правду хватит с него.

Мужчина встал и подошёл к красотке в дверях.

- Скажи, прекрасная незнакомка, не ты ли тот ангел, что сегодня ночью явился ко мне во сне и обещал стать моей супругой?

Громила также поражённый красотой девушки подошёл к ней.

Может мы прогуляемся? А то здесь аура не та…

Незнакомка лукаво улыбнулась и повела мужчин за собой. Марго, надув губки в недовольстве,  отправилась следом за ним…

 

 

Этот небольшой рассказик родился в моей голове одним прекрасным весенним днём, после нескольких раз прослушивания песни группы Кукрыниксы «Есенин», за основу которой было взято стихотворение Сергея Есенина «Пой же, пой. На проклятой гитаре…»